– Ну вот, – сказал Артемий Андреевич, – думаю, проблем с этим не будет. По моему мнению, женщина = тонкий, прямой нос. Я тут набросал, – брезгливо, но с отчаянной любовью, достает несколько качественных эскизов. Вид его выражает усталость из цикла «всем до свидания, всем спасибо», – вопросы есть?
– Э-эээ… – начинает речь Кондратий Львович.
– У нас с Кондраием Львовичем появилась пара вопросов, – хитро улыбаясь, рапортует Леонид Григорьевич по кличке «Моисей».
Артемий Андреевич нехотя откладывает эскизы и переводит скучающий взгляд на Моисея.
– Ну хотя бы еврейская четверть, – Моисей подмигивает.
– Хм… Н-да… Ну… так пусть будет с горбинкой… Ладно, ничего, тонкий прямой нос с горбинкой. Небольшой горбинкой.
– С четвертью горбинки! – радуется Моисей и с готовностью хватается за эскизы, намереваясь исправить каждый из них.
– А вот я-а-а-а… – чуть громче, чем следовало бы, со второй попытки вступает Кондратий Львович, – я КАТЕГОРИЧЕСКИ с вами НЕ СОГЛАСЕН. – Кондратий Львович обводит взглядом публику и, убедившись, что внимание прикованно к нему, продолжает, – Вы посмотрите на ее отца. У такого человека в принципе не может родиться дочь с тонким прямым носом.
Аргументы убедительны. Артемий Андреевич, чувствуя, что экшн затягивается, откидывается на спинку стула. На лице его появляется легкая тень мысли. Моисей застывает с эскизами в руках, предвкушая большое веселье. Кондратий Львович отворачивается с видом «я свое мнение высказал, делайте, что хотите». Он отрывает катышки от свитра. Он торжествует. Ногти, отрывающие катышки от свитра – торжествуют.
– Сверху тонкий, а снизу широкий, – перед глазами у присутствующих горой встает непоколебимое решение Артемия Андреевича, – сверху тонкий, а снизу широкий, – как заклинание повторяет Артемий Андреевич и неестественно таращит глаза.
Как раз в этот момент Моисей поворачивает голову в его сторону и начинает злорадно хихикать. Мысли его с носа переносятся на глаза Артемия Андреевича, а потом на позвоночник сидящего в углу человека:
– А ты, малой, что думаешь?
Сутулый 3D-моделлер Вася все это время делал какие-то заметки на джинсах и, прикрываясь волосами, ковырялся в своем, довольно-таки внушительном носу.
– Чтобы пальцы в ноздри пролазили, – не отрываясь от дела прогнусавил он.
– Ну это уж слишком! – впервые за вечер подала голос Инесса Петровна, – и вообще, я вам как женщина скажу: мужчинам нравятся чуть вздернутые носы.
– Дааа??? – удивились хором мужчины.
Наступила задумчивая пауза. Каждый пытался вникнуть в смысл слов Инессы Петровны. Но она настаивала на своем.
– Это что же тогда получается? – Артемий Андреевич отложил карандаш и закурил. Моисей тоскливо ощупывал свой нос:
– Фигня какая-то получается.
– Но снизу-то широкий остается? – испуганно спросил Кондратий Львович. Ему никто не ответил.
Возникшую напряженную тишину вдруг поэтично прервала Инесса Петровна:
– А в крыльях я бы сделала конусообразные впадины!
Васька радвинул волосы и внимательно на нее посмотрел.
– В смысле снизу, – поспешила добавить Инесса Петровна.
– Дааа??? – Теперь уже в одного удивился Артемий Андреевич. Его эскизы были уже черны от исправлений, – простите, я пас. А ну-ка, Васька, изобрази нам. Васька привычно перекручивается к компу, стучит по клавишам, щелкает мышкой, тянет за какие-то сетки, ставит на рендеринг, и вот, появляется НОС.
– WOW!!! – восторженно взрывается зрительный зал.