Наконец-то, Сашка пригласил нас в обновленный театр Габима на спектакль. У них теперь, что ни неделя — то очередное открытие: то президент ленточку перерезает, то мэр Тель Авива, то министр культуры. Вот настал черед членов семьи работников и актеров. Покоцаной ленточки мы уже, конечно не застали, но как же не приобщиться к прекрасному? Пришли и мы – и Дениска в коляске, и Максим с одноклассником Амитом, а в придачу к ним я, везущая все это за собой от школы. По блату нам выдали приватную ложу возле кабинки саундмена, где старшим детям срочно приспичило кушать и, простите, какать (и еще обязательно щекотать друг друга и гоготать, как лошадям), а Дениску начало клонить в сон. Так что спектакль прошел в беспрерывном одергивании, увещевании, импровизации в добывании еды, походами в туалет и качании коляски. Несмотря на это, происходящее на сцене тоже не осталось незамеченным.
Сначала долго и с гордостью рассказывали, как там строили, строили и, наконец, построили. Показали сентиментальный ролик о возвращающихся домой актерах и гримершах. А потом началось ЭТО. Спектакль был для всей семьи выбран удивительный, «Натати ла хаяй» (Я отдал ей свою жизнь), в котором сами по себе странные песни Дани Сандерсона (известного в Израиле автора) соединялись невероятным по силе своей нелепости сюжетом (написанного неизвестным доселе автором): веселеньким таким, про самоубийц и сумасшедших, с соответствующими мультиками на заднем плане. Каждый раз, при попытке вникнуть в то, что там происходит, я думала только одно: «Какой ГОН!!!» И уже после спектакля Сашка, заговорщицки сияя, произнес: «Надо было предупредить тебя, что это ГОН!!!». Но пели хорошо, это да. В середине спектакля, на самой грустной песне мы с Сашкой вдруг увидели, что Амит уже несколько минут не бесится, а тихо сидит в своем кресле и по лицу его текут слезы. «Какой милый ребенок» – подумали мы. Оказалось, что ему все надоело, и он хочет к папе.
Зато после спектакля все спустились в холл, веселились, поедали бурекасы и пили водку, а за стеклянной стеной Габимы явно прослеживались буря, ливень и ветер, и периодически пролетали мимо не очень везучие люди на зонтиках. Кроме того, подозрительный факт: ко мне по очереди подходили разные незнакомые женщины и по секрету сообщали, какой у меня распрекрасный муж. Они так и говорили: «Ты Сашина жена? У тебя распрекрасный муж! Ты даже не представляешь, насколько!» И уходили, оставив меня заинтригованной. И только одна пожилая актриса, увидев меня, сказала, что мол теперь ей понятно, почему у Саши такие дети красивые. И то приятно.
В общем, не знаю, зачем я все это пишу, но ведь надо писать, когда руки чешутся? А то писАлка отвалится, да…